«Украинский невроз — чувство вины и жажда наказания», — украинский политолог
Украинский политолог Владислав Михеев на своей странице в социальной сети — о том, что свобода не бывает украинской, русской, немецкой или американской.
Вот такое мнение в одном из российских православных блогов:
«Общество наше больно многими болезнями: одна из них — невротическое чувство вины и жажда наказания, которое это чувство снимает, другая — понимание любви в первую очередь как насилия. Церковь отражает эти болезни как зеркало, показывая их нам в гипертрофированном и даже уродливом виде».
Сказано по другому поводу, но как будто о садо-мазохистской реальности «гибридной религиозной войны» в Украине. И шире — о постмайданном коллективном неврозе людей, пытающихся психологически изолировать себя в этно-национальном гетто.
Это переживание несвободы как свободы. Это позиция неприятие ответственности за свою Судьбу подсознательное перенесение вины за свою несвободу на другого: ватника, сепара, МВФ, коррупуцонера, масона, Сороса, Путина, неправильного президента, московского попа, грантоеда…
Это типичная роль большого Ребенка в транзактном анализе Берна.
Поиск врага — это следствие инфантильной «детской» психологии, страха отвечать за себя самому, взять всю полноту на себя ответственности за себя и свою страну.
Поэтому Украина остается теневой, подсознательной, «непросвещенной», «непроявленной» частью Европы. Точно также как она является некой «проявленной» стороной России. Это по-разному, но горькая правда, которую россияне и европейцы пока о себе и об Украине, «непросвещенной» одновременно светом Запада и Востока, не понимают.
Кант писал:
«Просвещение — это выход человека из состояния несовершеннолетия, в котором он находится по собственной вине».
Украинский вопрос — это невротическое чувство вины и жажда наказания на пути к «украинской свободе» как высшей ценности личного и коллективного бытия.
Однако Свобода не бывает украинской, русской, немецкой или американской — это всегда по преимуществу свобода от коллективных предрассудков и власти толпы. И в большой степени свобода от идентичности, в том числе и национальной.
Это выход в свободу сверхидентичности, где нет «ни эллина, ни иудея» — ту, которую зачастую плохо понимают в вульгарном «народном православии».
Парадокс в том, что только реализовав эту свободу сверхидентичности (в экономике, политике, религии, языке, культуре), Украина может состояться как успешный национальный проект, не населенное садо-мазохистами периферийное гетто.
Владислав Михеев, Украина
